В настоящей статье рассмотрены проблемы реализации права одного из супругов предусмотренного п. 3 ст. 39 СК РФ, которые, казалось бы, не должны вызывать каких-либо вопросов в практике ее применения. Однако, несмотря на наличие разъяснений Верховного суда РФ, у судов возникают сложности при рассмотрении дел данной категории.
Ключевые слова: потребительский кредит, правопреемство, кредитный договор, ответственность по обязательствам.
В соответствии с п. 3 ст. 39 СК РФ, общие долги супругов при разделе общего имущества распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям[1].
Пленум Верховного Суда РФ в пункте 15 Постановления от 5 ноября 1998 г. № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака», так же указал: «При разделе имущества учитываются также общие долги супругов (п.3 ст. 39 СК РФ) и право требования по обязательствам, возникшим в интересах семьи»[2].
Несмотря на то, что положения п. 3 ст. 39 СК РФ, казалось бы, не должны вызывать каких-либо вопросов в практике ее применения, и, несмотря на наличие разъяснений Верховного суда РФ, у судов возникают сложности при рассмотрении дел данной категории. В частности, возникают вопросы в формулировании резолютивной части решения, а также встречается непонимание в вопросе исполнения решения суда.
По нашему мнению, сложности при рассмотрении дел данной категории возникают из-за отсутствия достаточного регулирования данного вопроса в ГК РФ, а также из-за того, что в настоящий момент нет единого мнения относительно влияния судебного акта – одного из видов юридического факта – на возникновение и изменение кредитных правоотношений.
Согласно нормам семейного законодательства и судебной практики, общими долгами (обязательствами) супругов являются в числе прочего и кредиты в банках на нужды семьи. Согласно п. 2 ст. 45 СК РФ общие обязательства (долги) супругов, это те обязательства, которые возникли по инициативе супругов в интересах всей семьи, или обязательства одного из супругов, по которым все полученное им было использовано на нужды семьи.
В данной статье мы рассмотрим кредитный договор, заключенный одним из супругов находящимся в браке, как основание возникновения обязательств по возврату полученной в банке денежной суммы и уплате соответствующих процентов. Потребительский кредит – новое явление в экономической и правовой жизни России, представляющее собой предоставление кредитными организациями денежных средств физическим лицам на покупку товаров или услуг, направленных для удовлетворения личных потребностей лица[3].
Как отмечал О.А. Красавчиков, в движении правоотношения можно наметить два главных узла – возникновение и прекращение, а также промежуточный и, по его мнению, не всегда существенный момент – изменение. Изменяться правоотношение может в двух направлениях – по линии его содержания и по линии субъектов, не исключена и возможность изменения правоотношения в обоих направлениях одновременно[4].
Обращаясь в суд с требованиями о разделе долговых обязательств в равных долях, лицо, заключившее с кредитной организацией кредитный договор, по сути, просит суд посредством судебного акта, изменить существующее правоотношение и возложить обязанность по оплате части полученного кредита на супруга, пропорционально присужденным им долям.
В ст. 8 ГК РФ указано, что гражданские права и обязанности возникают, в том числе из судебного решения. Включив судебное решение в перечень оснований возникновения гражданских прав и обязанностей, законодатель тем самым устранил спорность в дискуссии о том, может или нет судебное решение рассматриваться в качестве юридического факта[5].
Как указывает профессор М.А. Гурвич: «… потребность в судебном решении возникает тогда, когда налицо помеха в осуществлении права и имеется неопределенность в существовании или в содержании правоотношения. Прежде чем принудительно осуществить право, суд должен устранить это неопределенность, что возможно только посредством обязательного суждения суда о наличии правоотношения (права или обязанности), служащего предметом спора, а также выявлении его действительного содержания»[6].
Закон не действует механически, для его существования в жизни он нуждается в живом посреднике, который применит его к конкретным случаям. Таким посредником является суд[7].
Таким конкретным случаем и является обращение одного из супругов в суд с требованием о разделении кредитных обязательств. По нашему мнению, формулировка п. 3 ст. 39 СК РФ, является не совсем удачной. Говоря о разделе общих долгов супругов при разделе общего имущества может сложиться впечатление, что, во-первых, право на обращение в суд о подобном разделе может возникнуть только при разделе общего имущества, а во-вторых, в статье говорится о долгах, т.е. о ситуации, когда заемщиком нарушены сроки возврата суммы займа и процентов и соответственно возникла гражданско-правовая ответственность за нарушение обязательств по кредитному договору. Каких-либо специальный оговорок в ст. 39 СК РФ, нет.
По нашему мнению, если один из супругов, заключив кредитный договор, взял на себя обязательства в интересах семьи, то его право на обращение в суд нельзя ставить в зависимость от процесса по разделу совместно нажитого имущества, а также такой супруг вправе требовать раздела не только долгов возникших из-за нарушения им сроков возврата основной суммы долга, но и тогда когда обязательства по возврату полученной денежной суммы и процентов на нее не нарушены.
Возникает вопрос, в какой форме должна быть возложена обязанность по оплате части кредита на супруга истца – лица заключившего кредитный договор, ведь ответчик не связан напрямую с кредитной организацией договором?
По мнению Н.Н. Захаровой, «возможность перемены лиц в кредитном договоре обусловлена имущественным характером возникающих по нему гражданских прав и обязанностей. Перемена лиц в кредитном договоре, означает переход прав либо обязанностей по нему от одного лица к другому, который происходит по сделке, обычно являющейся договором, или на основании закона»[8].
Вряд ли можно согласиться, что перемена лиц в кредитном обязательстве представляет собой переход прав или обязанностей. Совокупность обязанностей (как и прав) по кредитному договору не может быть отнесена к разряду имущества и не может передаваться.
Имущественные права вообще не являются объектами гражданских прав, а значит, не обладают таким важным качеством, как оборотоспособность, т.е. не могут переходить от одного их обладателя к другому. Раз возникнув, они должны прекратиться, оставаясь принадлежащими этому лицу, ибо ни права, ни обязанности не могут поменять своего обладателя[9].
В качестве примера можно обратиться к п. 3 ст. 1175 ГК РФ, согласно которого, кредиторы наследодателя вправе предъявить свои требования к принявшим наследство наследникам в пределах сроков исковой давности, установленных для соответствующих требований. До принятия наследства требования кредиторов могут быть предъявлены к исполнителю завещания или к наследственному имуществу.
Требования, о которых идет речь в п. 3 ст. 1175 ГК РФ, в любом случае должны быть предъявлены в суде. Кредитная организация, заключив кредитный договор с наследодателем, обращается в суд, чтобы посредством судебного акта возложить обязанность по оплате кредита на наследника (наследников). Кредитный договор в данном случае не перезаключается с наследником, как нет в данном случае и перехода обязанностей от наследодателя к наследнику. В данном случае имеет место, как правильно указывает В.А. Белов, выпадение одного из субъектов обязательственного правоотношения[10].
Правоотношение с одним субъектом обязательства невозможно. Следовательно, со смертью заемщика правоотношение прекратилось, и возникло новое правоотношение, между кредитором и наследником заемщика. Вновь возникшие правоотношения идентичны по содержанию и предмету[11], однако отличаются по основанию возникновения.
Правоотношения между кредитной организацией и наследодателем возникли на основании кредитного договора, а правоотношения между кредитором и наследником возникли на основании кредитного договора наследодателя, факта наследственного преемства и судебного акта.
Правоприменительный акт – документ (судебный акт), принимаемый управомоченным государственным судебным органом в установленном для этого специальном процессуальном порядке, содержащий резолютивный вывод суда и соответствующий ряду формальных требований, является юридическим фактом материального права, влекущим возникновение определенных юридически значимых последствий[12].
Признавая за актом государственного органа значение юридического факта, влияющего на материальные отношения в отрыве от предшествующей его изданию правоприменительной деятельности, нельзя отказываться в придании судебному акту значения юридического факта, отдельного от предшествующей ему процессуальной деятельности судебного органа по разбирательству дела.
Кредитное правоотношение меняется посредством судебного акта. Не меняя содержание обязательства[13] по возврату полученных по кредитному договору денежных средств и уплаты процентов, первоначальное обязательство, принятое на себя одним из супругов, прекращается в части определенной решением суда доли (например, 1/2) и заменяется новым обязательством. В новом обязательстве перед банком солидарно отвечают два субъекта – оба супруга. Один на основании заключенного договора, другой на основании судебного акта.
Данная правовая конструкция, по нашему мнению, не является переводом долга в смысле ст. 391 ГК РФ. Во-первых, обязанность по возврату основной суммы и процентов по договору, не возникает в полном объеме у супруга – ответчика, а только частично, во-вторых, при подобном возложении на супруга обязанности посредством судебного акта, по возврату полученных по кредитному договору денежных средств, согласия кредитной организации не требуется (п. 1 ст. 391 ГК), в-третьих, о как таковой замене должника по обязательству, говорить не приходится, т.к. не происходит универсального правопреемства в обязанностях, как например, в случае смерти. Напротив, на основании закона (п. 3 ст. 39 СК РФ), и посредством судебного акта, в обязательственное правоотношение вводится новых субъект. При этом содержание правоотношения не меняется, обязанности по возврату полученных по договору денежных сумм, возлагается солидарно на обоих супругов.
Можно ли в данном случае говорить об изменении обязательства вытекающего из кредитного договора?
По мнению Т.А. Фадеевой: «При изменении обязательства сохраняется юридическая сущность прежнего правоотношения, хотя и произошло изменение его субъективного состава, предмета, способа исполнения и пр. … Разновидностью изменения обязательства является замена лиц в обязательстве…». По мнению ученого, если происшедшие изменения не имеют своим последствием замену одного обязательства другим, налицо изменение, а не прекращение обязательства[14].
По нашему мнению, в рассматриваемом примере уместно говорить об изменении обязательства. Если говорить о замене одного должника на другого в период действия обязательства, само обязательственное правоотношение сохраняется. В свою очередь прекратится оно может только при совпадении должника и кредитора в одном лице. В нашем примере полностью замены должника не происходит, напротив обязательства супруга заключившего договор сохраняются в усеченном виде, и добавляется новое обязанное лицо.
Что касается содержания кредитного обязательства, то, как известно содержание любого правоотношения составляют права и обязанности его сторон. Обязательственное правоотношение, возникшее из кредитного договора, в первоначальном объеме прекратило свое существование. И возникло новое правоотношение, в котором кредитор остался прежний, и возникли два солидарно обязанных субъекта. Объем денежных средств и процентов, подлежащих возврату в целом не изменился.
В свою очередь предметом первоначального обязательства являлось получение реального удовлетворения из действий лица заключившего кредитный договор. Е.А. Суханов указывает: «Поскольку товарообмен предполагает вполне конкретные действия участников…, они и становятся предметом обязательства. Из содержания таких действий должно быть определенно ясно, что именно обязан сделать конкретный должник.»[15]. После вступления решения суда в законную силу, кредитор будет получать удовлетворение из действий солидарно обязанных лиц, а не от первоначального, конкретного должника. Следовательно, предмет первоначального обязательства изменился из-за увеличения количества обязанных субъектов.
Поэтому можно говорить об изменении первоначального обязательства из кредитного договора.
Что же касается формулировки резолютивной части решения, то поскольку данное обязательство возникло в период брака и в интересах всей семьи, суд должен признать такое обязательство общим обязательством супругов и указать о возложении солидарной ответственности по его погашению. В решении суда не должно содержаться формулировки об изменении кредитного договора, т.к., в порядке п. 3 ст. 39 СК РФ, судами разрешаются споры о распределении общих долгов супругов.
В свою очередь кредитные обязательства, возникшие с момента заключения кредитного договора, которые согласно его условиям, должны быть прекращены, например, 2024 году, является совместным обязательством супругов и должны быть распределены между ними пропорционально присужденным им долям в данном имуществе, например, по 1/2 доле за каждым.
Распределение общих долгов супругов посредством судебного акта, не препятствует дальнейшему исполнению в солидарном порядке обязательств по неисполненному кредитному договору, по которому денежные средства были получены одним из супругов в период брака.
Что же касается исполнения подобного решения суда, то, как известно, солидарная ответственность применяется, если она предусмотрена договором или установлена законом. Солидарная ответственность супругов перед кредитной организацией, не предусмотрена прямо кредитным договором, не вытекает она и из положений п. 3 ст. 39 СК РФ. Она вытекает из содержания правоотношений возникших на основе судебного акта, который «подтверждает в частности, наличие или отсутствие между сторонами обязательственного правоотношения, обязывает должника к исполнению обязанностей либо преобразовывает обязательство.»[16].
Солидарная ответственность супругов является более удобной для кредитора, предоставляя ему в два раза больше возможностей для удовлетворения своих требований к обязанным субъектам. По выбору кредитора он может требовать исполнения обязательства с того из супругов (учитывая, что они могут быть уже в разводе), у которого есть для этого финансовые возможности.
В свою очередь, вопрос о том, как будет поступать кредитор в случае удовлетворении иска и разделении кредитных обязательств, не входит в предмет, подлежащий исследованию судом при разбирательстве дела по основаниям п. 3 ст. 39 СК РФ.
__________________________________________________________________________________________________________________________________
[1] Собрание законодательства РФ. 01.01.1996. №1. ст. 16.
[2] Бюллетень Верховного Суда РФ. № 1. 1999.
[3] Киричук А.А. Специфика договора потребительского кредита. // Юрист. 2008. № 10. (СПС Консультант полюс.)
[4] Красавчиков О.В. Юридические факты в советском гражданском праве. М.: Юрид. лит., 1958. С. 89
[5] Рожкова М.А. Судебный акт и динамика обязательства. М.: Статут. 2003. С. 23.
[6] Советский гражданский процесс / Под ред. М.А. Гурвича. М.: Высшая школа, 1975. С. 192.
[7] Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут. 1998. С. 90.
[8] Захарова Н.Н. Кредитный договор. Гражданско-правовые аспекты. Практическое пособие. М.: Норма. 1997. 59.
[9] Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. 3-е изд., М.: АО «Центр ЮрИнфоР», ООО «ЮрИнфоР-Пресс», 2002. С. 20. В данной статье мы не ставим перед собой цели предоставить расширенное обоснование возможности или не возможности отнесения имущественных прав к разряду имущества. Мы присоединяемся к позиции профессора В.А. Белова, отрицающего возможность такого отнесения.
[10] Белов В.А. Указ. соч. С. 23.
[11] Предмет нового правоотношения остается прежним, только если наследник обязанного лица один, если же их несколько, то предмет возникшего правоотношения не идентичен предыдущему.
[12] Рожкова М.А. Указ. соч. С. 31.
[13] Содержание обязательственного правоотношения – это как известно права требования кредитора и корреспондирующие ему обязанности должника, которые принадлежат конкретным субъектам.
[14] Гражданское право. Т. 1. – 6-е изд., отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. С. 742.
[15] Гражданское право: В 4 Т. Том 3: Обязательственное право. Отв. ред. Е.А. Суханов. – 3-е изд. М.: Волтерс Клувер. 2005. С. 14.
[16] Рожкова М.А. Указ. соч. С. 96.
